Мы - рабы

Авторский взгляд на предстоящие выборы президента России.

Мы – рабы

В один прекрасный воскресный день все мы, весь великий российский народ, как один, в едином порыве выполним свой гражданский священный долг. Это будет сознательный, судьбоносный акт, без которого невозможно создание единого великого Российского государства. Наша страна благодаря мудрому руководству партии и президента встает с колен, гордо и уверенно смотрит в будущее; и мы, сознательные граждане, просто обязаны поддержать любые начинания, ведущие к стабилизации, демократизации, централизации и прочим благам, столь необходимым нам с вами.

Конечно же, кто-то должен руководить процессом, объяснять нам, сознательным гражданам, правильность выбранной линии, гарантировать закон и порядок, установленный действующим президентом, но, увы, уходящим, - словом, нам нужен правильный новый президент, которого мы, обстоятельно все взвесив и решив, должны выбрать одним прекрасным воскресным днем.
К этому важному мероприятию мы готовимся вместе. Получаем правильные инструкции, берем открепительные талоны на участках по месту жительства и готовимся с праздничным, веселым настроением пойти на работу, где в совершенно праздничной, семейной обстановке мы отдадим свой голос за того, за кого велит нам коллективная совесть. После чего мы отметимся где надо, облегченно вздохнем и будем с нетерпением ждать светлого будущего нашего великого государства.

Историческая память нашего народа очень коротка. Еще не так давно мы жили, как нам казалось, в сильной и могучей стране, в СССР. И мы ходили на выборы, считая их праздником, мы выбирали себе мудрое руководство, повинуясь голосу коллективной совести, мы подчинялись партии и даже стремились стать ее членами, мы шепотом рассказывали политические анекдоты на кухне и верили в светлое будущее. Но оно не наступило. Страна развалилась, партия оказалась гнилой, идеалы разрушились.

Неужели мы шли неправильным путем? Неужели мы ошиблись? Такие вопросы часто вставали перед нами, когда мы с горечью смотрели на обломки некогда мощнейшей советской империи.
Конечно, мы ошиблись, но виновата была вовсе не партия. Виноваты были граждане, то есть мы сами. Мы лгали друг другу. Мы с упоением слушали абсурдные увещевания партийного руководства, понимали в силу образованности их абсурдность, но делали вид, будто соглашаемся. Кого мы обманывали? Партию? Ей было все равно. Ее лидеры были больше заинтересованы личным обогащением. Мы обманывали сами себя. Мы содержали на свои же деньги такую систему. Мы позволили управлять нами. Мы легко поддавались обману и, самое главное, лгали сами. Ложь и нежелание адекватно оценивать ситуацию привело страну к распаду.

Тогда мы лгали, потому что боялись. Сначала за собственную жизнь, потом за кусок хлеба с маслом. Наши деды боялись ГУЛАГа, отцы – изъятия партбилета с вытекающими отсюда последствиями. Научились бояться и мы, лгать тоже научились.

Поэтому-то нам и не кажется нынешняя ситуация вокруг президентских выборов чем-то странным, из ряда вон выходящим. Конечно же, опять-таки в силу образованности мы понимаем, что и выборов как таковых нет, что все кандидаты – хорошо оплачиваемые актеры, что телевидение работает в лучших традициях эпохи Леонида Ильича, что власть уж как-то слишком переигрывает и с процентами, и с рейтингами. Но мы молчим, мы опять делаем вид, что все хорошо, что так и должно быть, потому что у нас есть бутерброд, а лишаться его как-то не хочется. И мы вновь начинаем лгать.

Ложь начинается с того, что ты думаешь одно, а говоришь и делаешь совершенно другое. Мы понимаем, что наше обязательное семидесятипятипроцентное присутствие на выборах, где уже все решено и подсчитано – фарс, но безропотно идем на него. Мы знаем, что президента нам назначили, но при этом, даже ставя в нужном месте галочку, говорим, что выборы у нас вполне демократические. Мы чувствуем на себе все могущество административного ресурса и воспринимаем это чуть ли не как заботу о гражданах. Мы лжем, заботясь о своей безопасности, о собственном благополучии. Мы вновь отдаем свой голос тому, о ком только шепотом теперь можно говорить на кухне.

Ради сегодняшнего личного благополучия мы готовы принять любую мораль, предложенную сверху, готовы согласиться с любым утверждением. При авторитарной системе правления не может быть двух мнений – только единое мнение. И мы готовы выразить это единое мнение и обязательно выразим его в воскресенье. И этот день будет праздником для нас, как когда-то, когда мы голосовали за вождя и учителя всех народов. Сейчас это может показаться странным, но мы действительно голосовали за него. И радовались.

История нас ничему не учит. Авторитаризм, укоренившийся за последние годы в России, будет только усиливаться. Ради удобства контроля за нами, чтобы мы не мешали своим особым мнением управлять страной, гайки будут постоянно подкручиваться. И мы, лживо соглашаясь, что делается это для нас же самих, для нашего же собственного блага, будем одобрительно молчать, в едином порыве осуждая тех, кто позволит себе не согласиться.

Какое-то время это будет получаться. Пока цены на нефть высокие, пока ресурсы у нас неисчерпаемы, мы можем гордо смотреть на мир, провозглашать свое величие, проводить аналогии с Византией, радоваться плодам эпохи потребления, жевать свой бутерброд с колбасой и не думать о будущем. Когда же этому придет конец, когда, не дай бог, цены рухнут, когда, голодные, мы начнем пенять на нашу власть, может быть уже поздно. Одного государства мы уже лишились.

Рабское сознание – наша беда и вина. Столетиями мы жили под сильной властью и как-то привыкли к ней. Мы не считаем унизительным голосовать за того, за кого надо, мы не считаем унизительным участие во всероссийском шоу, где нам уже заранее прописали роль и попросили выучить наизусть. Мы с пониманием относимся к ситуации, когда начальник нам говорит «надо», и даже находим в этом положительные стороны. Мы становимся исполнительными и благонадежными. Именно такими нас и хотят видеть. Такие мы более удобные.

Наша беда, что такова историческая обусловленность России, но наша вина, что мы принимаем ее как должное. Мы не обсуждаем сложившуюся проблему, мы не пытаемся выразить свое возмущение, нам даже не стыдно, хотя и противно. Мы рабы, покорные воле своего хозяина. По сравнению с рабами какого-нибудь Древнего Египта мы более продвинутые, потому что понимаем неприемлемость данной ситуации, но все равно остаемся рабами, услужливыми и исполнительными. Каждый на местах готов разбиться в лепешку, чтобы только показать свое единомыслие с Кремлем, готовность делом, то есть явкой и процентами, доказать свою верность.

Неужели мы так неизлечимы? Ведь еще лет десять назад у нас были какие-то ростки демократии, свободы слова, возможно, волеизъявления. Ведь правящая партия не так едина и монолитна, как та партия, советская. Ведь нет уже железного занавеса, и власть периодически прислушивается к голосу остального мира. Ведь сами мы народ, называющий себя свободным и великим. Кроме того, у нас есть конституция, коренным образом отличающаяся от советской. Наше массовое возмущение, даже минимальное, наше несогласие с предложенной политикой устрашит власть. Лживость и противоречивость слишком явственны, чтобы не видеть этого. Власть сама понимает собственную неуклюжесть, которая может ей выйти боком.

Если сейчас не сказать «нет», то тогда завтра, утвердившись в полной безнаказанности, с нами будут поступать еще жестче. Если сейчас, не придя на выборы или испортив бюллетень (проголосовать против всех уже нет возможности), я отделаюсь, в лучшем случае, косыми взглядами со стороны начальства, то к следующим выборам, не исключено, могу заполучить тюремный срок.

Лично мне идти голосовать под недремлющим оком Большого брата больно и стыдно. Нас ничему не учит ни история, ни литература, хотя там обо всем этом подробно и доходчиво изложено. Стыдно и перед учениками. Чему может научить ребенка учитель – раб? Уж точно не изложению собственной позиции. Да и к чему она? Если все пойдет по развивающемуся сюжету, то собственная позиция в жизни ребенку только помешает. Ему будет тяжелее быть исполнительным и благонадежным, тяжелее будет выполнять возложенную на него властями миссию, например, идти голосовать.

Но все это философия. Мы же, сознательные граждане, в праздничный воскресный день дружно проголосуем за единственно возможного кандидата, которого мы уже даже немножко любим, и, облегченно вздохнув, вернемся домой, где у нас на столе будут и хлеб, и колбаса, и вино, и отметим этот по-своему исторический день.

Мы сделаем это, потому что мы – рабы, у хозяина мы привыкли просить «живота» и ради этого готовы угодить ему во всем.


Гусев Андрей Николаевич, 27 февраля 2008 г.